Сборник - «Лимонка» в войну
… Бронежилет я снял и отдал Дэну. Дэн:
– Господин Александр, мы уже дома. До границы всего ничего осталось. Люди радуются. Все вам спасибо говорят.
– Немцы идут?
– Идут, куда они денутся. Они и нас, кто с оружием, за русов, похоже, принимают.
– И пусть принимают. Принимают и вспоминают. Видишь броневик? Это генеральский. У него там мягкая мебель стоит и бар выдвижной с ракией десяти сортов. Я залезал в такие в Африке… Всем весело. Немцы сербам нравятся, англичане нет.
… Делич сам подарил мне «ТТ». Или наградил, не знаю. Вечером как-то задумал я разведку. Делич сказал – шиптари далеко, ни к чему разведку.
Отвечаю ему:
– Нет, я обошёл всё и слышал, лягушки квакают. Здесь шиптари. От них запах, комбат. Поверьте, я чувствую. И лягушки квакают.
– Какие тут лягушки? Здесь горы, Александр. Я не понимаю вас.
Мне ещё до конца не доверяли, и такие времена бывали. Однако Делич выделил мне людей, и вовремя. Мы тогда вовремя их увидели и отогнали. Не увидели бы… Всё ясно, короче. Я – точно как зверь. Мне смешно даже, когда другие не слышат лягушек и не чувствуют запах шиптари, смотрящего со ста метров. Или через стену…
Рано утром Медведь (кличка русского подполковника Александра) почуял беду и соскочил.
Раннее утро.
– Чего мы пойдём? Здесь надёжное прикрытие. Война окончена.
Это говорит Делич. Мой командир, непосредственный начальник. Спорить некогда и неэтично. Время. Время – не только деньги, но и жизни. С Деличем остались около 1000 человек.
Двоих своих людей оставляю специально с Деличем. Я знаю о будущем больше, хотя моложе его на 25 лет.
График этой войны он знал и умело использовал. НАТО любили поспать. И бомбить начинали с 10 утра… Шиптари тоже через час на ногах будут. Они рядом, от них воняет, и он чувствует этот запах. Шиптари постараются выпросить нас у немцев.
Немецкий график он нарушил. Часть колонны тронулась рано утром.
Уже через час за спиной раздались выстрелы. Шиптари напали, а я знал это заранее. Ну что, выть, злиться, матом орать? На кого? Нет, не орать. Эмоции ни к чему. Там убивают неподготовленных спящих людей, поверивших в мир, но такое нормально для этой войны.
Остановились. Я послал несколько человек на помощь. Иду, люди смотрят на меня, как на отца родного. Неудобно даже от этих взглядов. Но я выведу вас, если будете слушать Медведя и доверять его звериному чутью. Да, вы – ещё люди. Я – ваш Медведь. Я загрызу за вас любого…
«Мои» успели очень вовремя и неожиданно ударили шиптари в спину. Видели убитых и раненых сербов и немцев. Тоже люди оказались, как мы. Гражданских много убили. Немцев – двое раненых и трое убитых. Когда полковник Делич, командир батальона, вернулся, то сложил руки на груди и произнёс:
– Подполковник Александр, командуйте колонной… Располагайте мною, как подчинённым.
Вторые сутки маршаОн увидел, как шиптар в окне разворачивал пулемёт, но прятаться было поздно. Место открытое, самое глупое, какое может быть только. Драган присел, ему снесло голову. Сашу пробило навылет. Он смотрел на пулемёт в упор и не присел даже. Дошёл до микроавтобуса сам…
Стреляли из полуразрушенной постройки, которая была сбоку на пригорке. Какая-то ремонтная станция, бывшая, что ли. Трактор обгоревший рядом. Она, когда ещё впереди маячила, не понравилась ему. Так оно и есть.
Драган лежит в луже крови, умирает, умер, смотрит глазами без лба внимательно мне в глаза. Лужа уже целая вокруг. Сколько же Драганов в Сербии? Как у нас Иванов до Первой мировой… Вот, Драгана убили.
– Врача сюда! – кричу, а на самом деле шепчу тихо. Для него?
Драган ведь не знает, что умер, что никаких врачей среди двух тысяч сербов нет. Да и зачем ему, если у него уже лба нету? Значит, я сам врач. Значит, констатирую: Драгана убили. Да он и с врачом бы умер, у него полбашки отлетело и на шее безмазовая хуйня…
Что со мной? Состояние непонятное, хорошо-нехорошо. Дико плющит, это точнее. Не из-за трупа, я привык к ним…
А вот и она. Дырка на мне. Меня пробило, под плечо, лёгкое, навылет, наверное. Так, сзади проверяем – навылет. Не больно совсем, даже не почувствовал. Надо успеть забраться на телегу, в микроавтобус, чтобы никто ничего не понял… Вы ранены, господин Александр, затыкайте дырки, чтобы исчезли эти булькающие пузырьки на груди и тёплая влага на спине. Это ваша кровь. Чем затыкать? Не важно, разберёмся… Люди должны быть уверены в своём будущем».
Саша потерял сознание уже на сербской земле. Сам заткнул дурацкие дырки тряпками и перетянул грудь ещё каким-то грязным целлофаном. Врачей не было.
Олег Гастелло, февраль 2000
Как в танке / Косово
Была запланирована операция. Медведь – автор – для куражу попросил в штабе бригады танки. Получено добро аж из штаба армии. До операции оставалось несколько дней. Приходит сообщение из штаба бригады: в помощь РДСЕ для этой операции присылают 2 танка.
Наступил вечер. Слышен рёв моторов. Приехали 2 машины «Т-55» (похож внешне на «Т-34», только башня здоровей). А бойцы только пришли с задания, умываются. Впереди танков – «Жигули», «пятерка». В «Жигулях» офицер, который показывал танкам дорогу. Подъехали к базе РДСЕ, экипажи вышли. Офицер доложил о прибытии, отказался от чая и еды, спешил. И уехал. Капитан.
В ворота базы вошли 6 танкистов (по 3 от танка) и 2 девушки. Девушки – проститутки. Понятно. Все поздоровались и познакомились. Девушкам приготовили кофе, а танкистов уважительно попросили замаскировать танки в соседнем дворе. Ужин остыл, пришлось принести и разогреть его заново. Был вечер, половина девятого. И танкисты, и проститутки были поддатые. Вернулись с мясом послы. Рожки макаронные размазанные, но вкусно. Электричества не было уже 3 дня. Оно приходило иногда по проводам мистически неизвестно откуда. Дежурный по базе разжигал печь, чтобы разогреть пищу. Танкисты замаскировали танки в соседнем дворе и пришли ужинать. Горели свечи в красивом двухэтажном албанском доме. Окна плотно занавешены. От террористов и авиации.
Все едят. Танкисты с собой привезли ракию. Полную солдатскую фляжку. Литр. У нас выпивки не было. Предложили нам – мы отказались. Я объяснил, что у нас физические нагрузки огромные, нервная работа и плотный график. Они удивились и стали объясняться – почему они в таком состоянии и пьют.
После ужина, на котором выпили всю ракию, двое с девушками пошли спать в танки, отказались от предложенных двух комнат (как выяснилось позже, в танках находились глобальные запасы ракии). Четверых разместили на матрацах в обеденной комнате. Ночью начались чудеса. После 24.00.
Где-то в половине первого раздался выстрел из танка. В сторону Албании улетел снаряд. Я спросонья сначала охерел. Не бомба. Не мина. Не в нас. Значит, от нас. Слышу – шорохи, возня и топот в том углу, где спали танкисты. Я понял – долбанули из танка. Мы до этого с танкистами ещё дел не имели и характеры и нравы этого рода войск на знали.
Танкист – постоянная мишень. Нервы, конечно. Если по простому человеку беспощадно целую бомбу кидают, то танкистам должно быть очень весело в поездках. Медведь решил на пацанов не ругаться. Они такие же романтики, как и его ребята. Когда НАТО вошло в Косово, нашли всего 2 подбитых танка. Всю войну самолёты громили деревянные, муляжи.
Саша вызвал дежурного, хотя было уже всё ясно. Дежурный доложил, что из танка был произведён выстрел в сторону Албании
– Что ещё плохого? – спрашивает Саша.
– Плохого ничего, есть только хорошее.
В темноте стало понятно, что дежурному «уже хорошо».
– Что? Говорите.
– Люки в танках были открыты, и всю ночь оттуда орали девки.
Лицо дежурного светилось. Медведь тоже не сдержал улыбку.
У этого человека очень давно не было отпуска, и я порадовался за него. Несмотря на элементы бардака, я испытывал очень определенные симпатии к этим ребятам в шлемах. Творчество, куда без него. А на войне и подавно.
Александр стал обуваться и размышлять. Мимо проломились вниз с топотом полусонные танкисты. Все выскочили, все проснулись. Закурили и потихоньку собирались, обувались и одевались вслед за командиром. Медведь вышел вместе с дежурным в соседний двор. Там уже стояли пятеро бойцов РДСЕ и громко смеялись. Захлёбываясь от смеха, они поведали о причине выстрела. Всё банально: во время полового акта и перемены поз танкист и девушка перемещались внутри, что-то там задели и как-то так произвели выстрел. Очень-очень пьяные. Может, и придумывают, неважно. Вдруг выскочил из люка очумелый и перепачканный голый танкист, в трусах, видно, только надел, в шлеме. Девка не вылезла. У неё, оказывается, об железные углы голову рассекло там без шлема. Танкист очухался чуть от выстрела, был удивлён сам и плохо соображал. Пьяный.
